Форум » 1572-1574 года » Начало новой жизни » Ответить

Начало новой жизни

Диана де Комменж: август 1572 года, Париж, дворец Клиссон

Ответов - 11

Провидение: Тетка Дианы д'Альби удовлетворенно откинулась на подушки, подложенные ей слугами к спинке экипажа: похоже, ее миссия началась - она мечтала сделать племянницу счастливой женщиной (разумеется, в понятие счастья пожилая графиня вносила свое и только свое представление), так вот совсем скоро для Дианы найдется достойная партия. И не важно, что девице двадцать два года, что через три годочка беззамужней жизни она станет старой девой и что вся провинция, не говоря уж и о пасторах, смотрит на высокородную графиню как на фурию, на безумную. Глупцы! Диана де Комменж, бедная сирота, достойна лучшего, чем брака со своим соседом по земельным владениям. Еще достаточно вспомнить Анриетту Неверскую, уж ей-то как долго искала партию сама королева! Правда, нашла какого-то итальянца Гонзаго... но не суть важно, зато осыпана милостями. Она писала, что состоит в дружеских отношениях с принцессой де Валуа, Маргаритой. А когда графиня сообщила, что вместе с Дианой отправляется в Париж, ко двору, так у соседок вообще челюсть отвисла. Завидуют! Приблизительно такие мысли занимали немолодую подругу герцога Клевского, тетку Дианы де Комменж. Чем меньше оставалось до столицы, тем оживленней становилась пожилая графиня. Кажется, она даже расцвела, в ней появился какой-то азарт. Графиня полагала, что выполняет свой долг. Когда же карета миновала заставу и вокруг слышались голоса и ароматы, дамы - что высокородная тетка, что ее протеже - юная Диана - не могли не вертеть головами и молчать.

Анриетта Неверская: Герцогиня полулежала в постели, когда горничная напомнила ей о приезде давней подруги герцога Клевского, которую она видела только раз, кажется, на венчании. Неделю назад Анриетта получила от нее письмо с просьбой принять ее и представить ко двору юную племянницу - Диану де Комменж. И уже успела напрочь позабыть об этом. Анриетте очень не хотелось вставать, тем более, что муж и дети были в отъезде и герцогиня предавалась несвойственной ей скуке и лени. Но данное слово Анриетта держала всегда. Поэтому она поднялась с постели и приказала подготовить портшез, чтобы отправиться в Лувр и переговорить со своей подругой - Маргаритой Валуа. Слуги тем временем начали готовить комнаты во дворце герцога де Гиза, где в данное время и проживала Анриетта Неверская, пока ее муж был в отъезде.

Провидение: С одной стороны, герцогиня Неверская была столь любезна, что договорилась с Гизами, и те разрешили родственникам жены Лодовико ди Гонзага остановиться у них, вероятно, не зная ничего о дальней родне герцогини. С другой стороны, конечно, немолодая графиня неодобрительно качала головой от сумасбродства Анриетты - как так, предложить им, протестанткам, жить в логове их главных противников?! Это больше похоже на оскорбление, да по сути им и является! Но тетка Дианы де Комменж всегда была дамой честолюбивой и амбициозной и имела смелость принять великодушное предложение Клевской - ведь нельзя себя непочтительно вести с благодетельницей. А вера... Что ж, она подождет. Хоть свобода вероисповедания не распространялась на столицу, разве не обратное доказательство тому возрастающее в геометрическом прогрессии число обитателей Наварры, прибывающих на свадьбу своего господина?! На смену бурным восторгам от запахов, вкусов Парижа и криков обитателей этого города пришла легкая задумчивость графини, и доказательством тому служила морщинка на лбу. Тетка поучительно сказала племяннице: - Диана, не забывай, где мы будем жить. Забудь обо всем том, что тебе говорил господин пастор, больше ты этого ни от кого не услышишь. Париж - город притворства, но ведь без этого умения тебе не прожить при дворе и дня. Не смей меня позорить! Поэтому учись чему-то уже сейчас. Не смей выдавать и капли ненависти к Гизам, просто думай о том, что больше ты их не увидишь. Не будь занудной, но и не доверяй никому, не открывай свою душу. Забудь о католиках и кальвинистах! И... Помни о них в душе. Карета остановилась у старого мрачного отеля Гизов - дворца Клиссон - и графиня, словно читая мысли Дианы, гневно посмотрела на племянницу, чтобы та перестала робеть. Все-таки гугеноток за версту видно. Мгновенно надев маску приветливости и вежливости, тетка д'Альби, не теряя былой грациозности, вышла. Она не сомневалась, что ее любимая девочка будет тоже держаться достойно. Однако слуга сообщил, что герцогиня Неверская отправилась в Лувр. - Мы подождем, - со смирением произнесла графиня, после чего их с племянницей провели в обеденный зал.


Диана де Комменж: О чем может думать девушка, чья жизнь может измениться в тот самый момент, когда карета доставит её и тётушку в столицу, где всё пропитано стремлением к жизни и веселью? Пожалуй, ответить на этот вопрос не так просто, как может показаться на первый взгляд, ведь сколько таких же дворянок приезжает в Париж, столько и мыслей, перемешанных с честолюбивыми планами и помыслами. Диана прежде всего была рада тому, что больше ей не придётся слушать упрёков на счет своего положения незамужней дамы. Несмотря на то, что упрёки и подчеркивание возраста мадемуазель д’Альби относились скорее к её тётке, поскольку именно она занималась воспитанием своей племянницы, которая по воле Всевышнего потеряла своих родителей. «И всё же не понимаю всех этих людей, которым так хочется поскорее выдать замуж своих дочерей.… А вдруг они могли бы найти более достойную партию для своих обожаемых детей, но упустили из-за спешки поскорее выдать дитя замуж.… Но почему всех так волнует то, что я еще не замужем? Ведь многоуважаемую герцогиню Неверскую вряд ли кто-то упрекал за то, что она вышла замуж в двадцать пять лет. Надеюсь, моя первая встреча с мадам Анриеттой не начнется с выбора жениха, но кажется, мы уже приехали в Париж. Интересно, какой он?» - с этой мыслью Диана выглянула в окно кареты и увидела столицу Франции такой, какой она и представлялась молоденькой девушке в её смутных догадках: крики, шумы, различные запахи, множество людей, снующих то в одну сторону, то в другую... Графине де Комменж не оставалось ничего другого, кроме как молча наблюдать за всей этой суетой и сознавать, что и она теперь станет частью всего этого, главное – не предавать свою веру и всё, чему тётушка обучала девушку все эти годы. Наставление пожилой графини гугенотка выслушала с подобающим вниманием, не упуская ни единого слова и повторяя его про себя, словно что-то очень важное, стараясь забыть слова того пастора, который перед отъездом двух графинь прочитал более молодой из них проповедь, не стоящую особого внимания, поэтому забыть его слова было нетрудно. А вот не думать о том, где им предстоит жить, уже не так просто, ведь девушке мешала не столько ненависть, сколько боязнь перед Гизами и вероятность столкнуться с кем-то из них. Свято веря в то, что этот совет обязательно может пригодиться, Диана д’Альби обратилась к своей родственнице со словами: - Я не забуду ни одного Вашего слова, тётушка, и постараюсь следовать всем советам, которые только что услышала, – но всё же юная гугенотка не смогла сдержать едва уловимое ощущение страха в момент, когда карета остановилась перед дворцом Клиссон, пугающим её своей мрачностью и будто подписывающий смертный приговор каждому гугеноту, кто осмелится переступить его порог. Правда, строгий взгляд тётки заставил Диану подавить это чувство и с невозмутимым видом последовать вслед за тётушкой в обеденный зал, где им предстояло ожидать Анриетту Неверскую.

Анриетта Неверская: Когда герцогиня вернулась из Лувра, где только мельком видела свою царственную подругу, ей доложили о прибытии гостей. Анриетта переоделась в домашнее платье и направилась в обеденный зал. Герцог де Гиз как всегда обедал в Лувре, а его супруга и сестра Анриетты была на водах в сопровождении герцога Неверского и племянников. Герцогиня дала знак слугам подавать обед. - Приветствую вас в Париже, дамы. Надеюсь, дорога была приятной... - поздоровалась герцогиня, входя в зал...

Провидение: Графиня-тетка и графиня де Комменж, племянница первой, вовсю отобедали в обеденной зале, если учесть, что гости были удостоены только лишь чести отведать легкие закуски. Главным образом, во вкус парижской жизни вошла немолодая подруга герцога Неверского, которая теперь, как она считала, вполне на склоне лет могла себе позволить излишества (как будто подчеркивая тем самым, мол, вот, чего я наконец добилась, сейчас еще выгодно пристрою Диану, и можно спокойно умереть), не находясь под контролем соседей и протестантской общины. - Ммм, Диана, возьми еще шейки, - предложила графиня мадемуазель д'Альби, - чудо, просто чудо. Ну а что ожидать от... Гизов. Говоря откровенно, - доверительно понизила дама голос, - я жду не дождусь, когда мы наконец покинем этот адский котел и устроимся в Лувре. Так что потерпи немножко. Впрочем, я в тебе никогда не сомневалась. Собственно, далее, чтобы расслабить племянницу, графиня стала делиться с ней своими грандиозными планами, затем обсуждение перешло на моду - что, вероятнее всего, было со стороны этой амбициозной дамы совершенно неправильным воспитанием девушки - всю жизнь держать ее в строгости, покорности и подчинении (нет-нет, не думайте, что в тирании), чтобы потом развращать молодую душу... Да хотя бы воздухом Парижа, не говоря уже о тканях нарядов и драгоценностях. Так время шло уже к вечеру, когда дамы наконец дождались свою благодетельницу - Анриетту Клевскую. На тетку герцогиня произвела еще бОльшее впечатление, чем когда-то давно - одним словом, настоящая парижская дама, подруга самой принцессы Маргариты де Валуа, которая меньше чем две недели сочетается браком с лидером кальвинистов. Если эта великолепная женщина в богатом наряде с рыжими локонами приближенная будущей королевы Наварры... Ох, тогда Диана... Постараясь не смотреть на слишком откровенно бесстыдный, по мнению гугеноток, вырез платья герцогини де Невер, графиня встала из-за стола и присела в реверансе. - Благодарю вас, Ваша Светлость. Я молю Бога о вас. Хвала Провидению, мы очень хорошо добрались. Позвольте представить вам мою племянницу, графиню де Комменж. Родители этого дитя умерли давным-давно, и девушку воспитала я, - заключила тетка с гордостью, начав с аскетичного приветствия и закончив довольно-таким властным и авторитетным тоном.

Анриетта Неверская: Болтовня старой тетушки, как и ее "достижения", мало занимали Анриетту. Но юную особу герцогиня рассматривала с любопытством... Надо же было понять, что за человека брала под свое покровительство. Вежливо кивая на рассуждения престарелой дамы о нравах нынешней молодежи, герцогиня де Невер заканчивала трапезу. - Мадам, к сожалению, я не застала Маргариту де Валуа. Она была на аудиенции у королевы-матери. Но при первой же возможности я отвезу мадмуазель де Комменж в Лувр и представлю ее Ее Высочеству. Что бы вы, мадам, хотели для своей воспитанницы?

Провидение: Немолодая графиня испытующе посмотрела на свою племянницу, которая присела в реверансе перед Анриеттой Клевской* - сейчас было очень важно не упасть в грязь лицом. - О, Ваша Светлость, это терпит, благодарю вас тысячу раз за участие в судьбе моей крошки. Что бы я хотела для мадемуазель де Комменж? - переспросила подруга герцога Неверского, совершенно не зная, чего определенного она бы желала Диане, кроме как достатка. - Я бы хотела, чтобы мадемуазель была бы при какой-нибудь знатной особе... Но, разумеется, не при Ее Величестве королеве-матери... Нам хорошо известно то, что она превращает молоденьких девушек в... - тетка многозначительно замолчала, без стеснения излагая свои мысли. В торге нет смысла что-либо недоговаривать. - И, разумеется, Ваша Светлость, я хочу достойного мужа для графини де Комменж. Ваш пример, сударыня, всегда был перед моими глазами все эти годы. О том, что очень сложно найти при дворе знатного гугенота для Дианы, так же как и равнодушного к теологическим вопросам католика тетка благополучно смолчала. По сути, ей было все равно до дальнейшей судьбы племянницы - самое главное, чтобы она была наперсницей какой-нибудь знатной дамы, например, Маргариты де Валуа, а, значит, имела влияние, а, значит, обеспечила бы графине достойную старость. * - согласовано

Анриетта Неверская: - Это все, конечно, так. И тогда я полагаю, нет никого лучше, чем Маргарита Валуа. О, я вижу, что вы уже закончили обед, позвольте слугам показать вам ваши комнаты. Располагайтесь и отдыхайте, - герцогиня почувствовала, что тоже устала, но отчего?

Диана де Комменж: Внутренняя обстановка дворца Клиссон оказалась более приветливой, чем то, что Диана видела несколько мгновений назад, так что боязнь понемногу начинала исчезать, уступая место любопытству и желанию увидеть Анриетту Неверскую, свою благодетельницу, которая сможет изменить жизнь молоденькой и неопытной гугенотки. «Интересно, какая она, герцогиня де Невер?» - размышляла девушка, но слуга сообщил о том, что подруга принцессы Маргариты уехала и придётся подождать, после чего Диане и её тётушке предложили пообедать, дабы восполнить силы после долгой и изнурительной дороги. Несмотря на то, что обед состоял преимущественно из лёгких закусок, родственницы остались им довольны, но слова тётки заставили вспомнить о том, кому принадлежит место, в котором они находятся, и желание покинуть его вновь поселилось в сердце мадемуазель д’Альби. - Не переживайте, сударыня, я не выдам своей неприязни к этому месту и его владельцам, но всё же хотелось бы поскорее покинуть его, – тихим голосом ответила Диана немолодой графине, после чего разговор перешел в другое русло, и девушка была поражена тем планам, которые были у тётки, а обсуждение моды… Слишком всё было непривычно для той, что воспитывалась в строгости. И вот, наконец, графиня де Комменж увидела герцогиню Неверскую, очень красивую женщину, сама Диана старалась представить мадам Анриетту, но все представления меркли перед тем, что она увидела, а если бы не этот откровенный вырез, то образ герцогини был бы даже идеальным. Гугенотка встала из-за стола вслед за своей почтенной родственницей и когда та представляла племянницу, то последняя присела в реверансе перед молодой женщиной, после чего была подана обеденная трапеза, по завершению которой последовал разговор между тётей и покровительницей. «Именно сейчас будет решена моя участь… Что же скажет герцогиня де Невер на слова тётушки?» Диана не упускала ни слова из того, что говорили женщины, а при упоминании о королеве-матери по спинке графини пробежал холодок. К кому угодно, только не к королеве-матери! Очень больших сил стоило не показать страх, вызванный при одном лишь упоминании этой женщины, но мадам Анриетта, сама того не ведая, смогла успокоить трепещущую душу словами о том, что, по её мнению, лучше представить Диану д’Альби Маргарите Валуа, её подруге и дочери Екатерины Медичи… - О, я вижу, что вы уже закончили обед, позвольте слугам показать вам ваши комнаты. Располагайтесь и отдыхайте. «Пожалуй, нужно хотя бы поблагодарить герцогиню за то, что она принимает участие в моей судьбе. Конечно же, она не стала бы ничего делать, не связывай её супруга родственные связи с моей тётушкой, но ведь я ни слова ей не сказала, как-то некрасиво с моей стороны. Да, следует поблагодарить, не то сочтут невоспитанной», - с этой мыслью графиня де Комменж вновь присела перед своей благодетельницей в реверансе и обратилась к ней: - Мадам, позвольте обратиться к Вам и выразить свою благодарность за то, что Вы принимаете участие в моей судьбе и всё, что делаете, я никогда этого не забуду.

Анриетта Неверская: - Пока не стоит благодарности. Я совсем забыла, что приглашена на бал в Лувр, поэтому там я и представлю вас Ее Высочеству. Герцогиня, кивнув гостьям, покинула обеденную залу и направилась в свою комнату. Эпизод завершен



полная версия страницы